За заботами о ближних не остается сил на молитву? Елена Фетисова поняла, что унывать не нужно.
Я, кажется, куда-то спешила. В смысле, тряслась на заднем сидении маршрутки и вроде бы боялась куда-то не успеть. И наверняка о чем-то думала — по крайней мере, не сразу отреагировала на звонок телефона.
Елена Фетисова
— Матушка, здравствуй! Как поживаешь со своим семейством?
— Благословите, отче! Ничего, не жалуюсь, — отвечаю, а сама жду продолжения: поручения или, возможно, даже подвоха. Отец N. — человек с пятью сотнями послушаний: служит, руководит, пишет, выступает, преподает, восстанавливает монастырь… Вряд ли звонит он просто «поболтать за жисть». И точно:
— Послушай, я вам с батюшкой тему придумал для статьи — напишите кто-нибудь.
«Надо же, — думаю, — какой подарок». — Но сама все продолжаю ждать подвоха. А отец N. поясняет:
— Знаешь, что такое горизонтальная молитва?
Заранее, без объяснений, старательно киваю, забыв, что собеседник меня все равно не видит, а тетенька напротив мирно спит на своем сидении, и экспрессия пропадает без зрителей.
Я уверена, что понимаю, о чем речь, ведь именно от этого священника я впервые услышала шутку, что, мол, «Большое Афонское вечернее правило — это один земной поклон во всю кровать». Временами, к своему стыду, примерно таким «правилом» я и молюсь, и хорошо, если горизонтально успеваю сказать Богу хотя бы что-то про «милостив буди мне, грешному» до того, как усну без сновидений.
В общем, вспоминаю я об этом и спохватываюсь: «Ой! Это ж батюшка мне с обличением звонит! В святоотеческой форме! Вроде как и не про меня, но про мои грехи. Вчера ведь, точно, помолилась уже „горизонтально“»…
— Батюшка, это обличение, да? — а отец N. усмехается и продолжает:
— Нет, послушай. Тут вот люди унывают, приходят, спрашивают… Горизонтальная молитва — это когда человек не молится. То есть, думает, что не молится: на службы ходит редко или прибегает взмыленный, детей под мышкой тащит («Понятно, отец N. просто стал прозорливым» — киваю я «в сторону»)… Или на работе пропадает, или дома сидит почти безвылазно, печется о родне — супы там, всякие, кашки…
— Да уж, отче, знакомо…
— Ну так вот. Человек это все делает, а сам унывает, что живет от Бога в отдалении. А вот ты напиши как-нибудь так, красочно, что и бытовые-рабочие дела ради ближних, и околоцерковные послушания — это ведь тоже почти молитва. Или хотя бы все это может быть приравнено к молитве, если стратегически дела ради Господа делаются. Потому что молитва — это разговор с Богом. А здесь не разговор, но хотя бы предстояние, хождение пред Богом, служение.
— О, понимаю! — перебиваю я голосом отличницы. — Мы ведь и с людьми не всегда только словами общаемся! Вот иногда мужу любимое блюдо приготовишь — и он без слов понимает, что это для него «послание», к нему обращено.
— Примерно так. Сама понимаешь, верующий человек мог бы плюнуть, хлопнуть дверью — а он в обыденной жизни трудится, что-то терпит, старается, может, даже пользу приносит — и вот уже от него выходит своеобразное, посильное приношение Господу. Горизонтальная «молитва». Горизонтальная — потому что вдоль земли в основном стелется. Потому, что это примерно то же, что молитва лежа в кровати — хуже, пожалуй, чем на ногах, но лучше, чем ничего.
— Ну, спаси вас Господи, батюшка. Получилось не совсем обличение, а даже почти ободрение! — прощаюсь я, а отец N. снова смеется:
— Ты все-таки напиши. Пусть не унывают люди.
И я думаю: напишу. И вспоминаю одну из любимых батюшкиных цитат из Библии: «ты не много имеешь силы, и сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего» (Откр.3:8). Потом чуть ниже: «Се, гряду скоро; держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего» (Откр. 3:11).
Конечно, у апостола Иоанна это были слова к «Ангелу Филадельфийской Церкви», но ведь так хочется верить, что они и для всех нас — тех, кто мало имеет силы, пресмыкается по земле, копошится в супах и пеленках (или кирпичах и цементе), но хотя бы не отрекается от имени Его….
Хотя для настоящего Креста горизонтали все-таки нужна и вертикаль. Пусть слабенькая, пунктиром… Геометрия, что поделать.
Источник: Православие и мир
