24 февраля 2015 года, во вторник первой седмицы Великого поста, клирик Успенского собора иерей Максим Бурдин произнёс проповедь после чтения великого повечерия.
Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!
В сущности, человек есть то, что он ест. С этим утверждением можно соглашаться как с высокой философской конструкцией, но опыт жизни подсказывает, что это горькая правда. Такая же горькая правда, как и то, что все беды мира, начиная с грехопадения Адама и Евы и продажи первородства Исавом, заканчивая современными конфликтами и войнами, происходят из-за еды.
Элементарность процесса приёма пищи часто прельщает многих, но именно вместе с насыщением чрева нарушается внутренний баланс отношений человека и Бога. Не в наших силах понять причину этого зла, но нам можно найти много рецептов к реставрации утраченного духовного равновесия в Священном Писании и святоотеческом наследии.
Время Великого поста позволяет христианам решительно переосмыслить отношение к пище. Прежде всего, необходимо указать содержание понятия поста, которое нецерковные люди порой неверно определяют медленным самоубийством или мазохизмом. Ошибочной следует признать и позицию, когда пост низводят до полезной косметической или диетической нормы. С последним утверждением, впрочем, можно частично согласиться.
Воздержание и самообладание необходимы для погашения тенденций себялюбия, присущих человеческой природе. К слову сказать, пост может исправить не только отдельную личность, но и целые нации – в священной истории тому находится очень много подтверждений.
Святитель Василий Великий учит, что путь подвижника освобожден от надмения и является истинно средним и царским. «Скажи же мне, что лучше: подражать ли плодоносным деревам, которые и сами богаты плодами и других увеселяют своим плодоносием, или уподобляться огородным растениям, которые вянут от зноя и засухи <…>, быть неспособным послужить собственным своим потребностям». Тело постящегося должно быть лёгким и не обременённым сытым чревом, но способным к подвигу. Важно при таком подходе не соглашаться с помыслами, которые возгревают в человеке любовь к неге.
Необходимо определить некоторые простые принципы отношения к пище в период поста и попытаться применить их в жизни. Прежде всего, не следует создавать для себя абсолютной нормы. Порядок и условия жизни монастырей, где создавались многочисленные уставы постов, в корне отличаются от повседневности мирян. Желание следовать строгой мере часто ставит под угрозу правильность мотивации поста. Для христиан важно не исполнить сумму предписаний, но соединить свой ум со Христом, чтобы в чистоте приступить к тайне Страданий и Воскресения Господа.
Очевидно, что недостаточно разделить пищу на постную и непостную и успокоиться на этом решении. Во время поста следует бегать дорогих и пышных яств. Грех слишком часто принимает на себя образ добродетели – порой даже постная пища превращается в фетиш и пресыщает чрево. Не умолчим и о том, что процесс приготовления сложных, пусть и постных, блюд может занимать чрезмерно много времени, ставя под угрозу запас сил на дела веры.
Для евреев, находившихся в Вавилонском плену, воспоминание о разрушенном Иерусалиме считалось осквернением их священной поэзии. Именно поэтому они повесили свои инструменты на деревья и не пели псалмы и гимны перед вавилонянами (Пс. 136). Душа учится от слов. С наших уст должны сойти восторженные речи и сладкие воспоминания о скоромной пище, которая еще совсем недавно была доступна. В большинстве случаев, голод даёт ложную тревогу уму, что совсем не означает опасности для жизни. Вместе с тем, усиливающийся голод явно указывает на пустоту души, которую пищей не заполнить.
Любой пост в отрыве от литургической жизни теряет полноту своего смысла, борьба Церкви за эту мысль стёрла слишком много писчих перьев. Хлеб жизни – Христос. Приходящий к Нему не взалкает и не возжаждет во веки (Ин. 6:35). Осталось только понять – на какой стороне баррикад нахожусь лично я. Пойду ли за Ним дальше или, смутившись, последую примеру отвернувшегося от Иисуса большинства. Устремимся к Богу, желающему ввести нас в покой. Оставим всё тленное земле и смягчим наше сердце, чтобы воспринять реальность в евангельском свете, который не угаснет никогда. Аминь.
