Архиепископ Афанасий — 1856- 1870 гг.

Aфaнacий, архиепископ Астраханский и Енотаевский, в мире Александр Васильевич Борисов, был сын священника Тульской губ., Белевскаго у. села Умриненков; обучался в Тульской семинарии, из филосовскaго класса которой был послан в Московскую духовную академию. Обучаясь в академии, он принял монашество 16 декабря 1823 г. и посвящен во иеродиакона. По окончании курса был назначен преподавателем той же академии 20 октября 1824 г., а 21 ноября рукоположен во иepoмoнaxa. 23 августа 1828 г. был назначен ректором Пензенской духовной семинарии, с возведением в сан архимандрита. Затем был ректором семинарии Костромской (с 1829 г.), Рязанской (с 1837 г.) и Херсонской (с 1840 г.) 14/21 апреля 1841 г. определен на должность ректора С.-Петербургской духов. академии, с поручением управлять Ростовским Богоявленским Авраамиевым монастырем. 15 августа 1842 г. посвящен во епископа, викария Подольской епархии, с оставлением в должности ректора академии. 13 января 1847 г. Высочайшим указом повелено ему быть епископом Саратовским и Царицынским. 15 апреля 1856 г. он переведен на Астраханскую кафедру, а 23 марта 1858 г. пожалован саном архиепископа. Указом от 6 апреля 1870 г. по прошению, вcледcтвиe разстроеннаго здоровья, Всемилостивейше уволен на покой с пенсией в 1500 руб. (но управлял епархией до 19 июля того же года). Местом жительства на покое архиеп. Афанасий избрал Астраханский Иоанно-Предтеченский монастырь, где и скончался 7 декабря 1876 г.; погребен в нижнем Успенском соборе.
Архиеп. Афанасий, по отзыву знаменитаго Херсонскаго архиеп. Никанора, «был если не чудо по учености, по громадности смысла, то — явление феноменальное, в своем роде исключительное…. это был гигант мысли и знания, особенно же последняго». Будучи еще воспитанником Тульской семинарии, он отличался своими выдающимися способностями и стоял, как говорится, целою головою выше не только своих товарищей, но и старших воспитанников; поэтому он был послан в духовную академию за два года до окончания курса в семинарии. В то время в духовных семинариях было по три класса: риторический, филосовский, и богословский, в каждом из которых семинаристы обучались по два года, а он был послан в академию из филосовскаго класса. Время учения его в академии было самым славным временем в Московской академии, в которой тогда было много знаменитых профессоров, каковы: ректор архим. Кирилл (Богословский — Платонов), прот. Ф. Голубинский, П. С. Делицын и друг. Выдаваясь своими дарованиями и трудами во время обучения в академии, Афанасий особенно отличился на выпускном экзамене своим сочинением, написанным экспромтом (без подготовки) на текст: «Испытывайте духов от Бога ли они». Поступивши на должность преподавателя академии, он всецело погрузился в науку, которой не оставлял до конца своей жизни. Вот что говорит о нем один очевидец, близко стоявший к нему более 25 лет: «Преосвящ. Афанасий мало того, что с книгою засыпал и с книгою вставал; он, просыпаясь ночью, записывал свои мысли впотьмах на висевшей пред постелью аспидной доске, а утром заносил в памятную свою ежемесячную книжку». Будучи епископом, он отстранял от себя ближайшее разсмотрение епархиальных дел, заправляя ими на столько, чтобы не разрушался текущий порядок; он говорил: «есть Консистория, и пускай ее ведается». Постоянным же занятием его были книги и книги. Проводя время за чтением книг, он отдавался этому делу с какою то страстью. Кроме русских книг, он читал книги латинския, греческия, немецкия, французския, английския, еврейския. Книги доставлялись ему разными книгопродавцами, русскими и заграничными, вскоре по выходе их из печати. В его архиерейском доме повсюду лежали грудами книги: на полу, в шкафах, на этажерках, на окнах, на диванах, креслах. Библиотека его была громадная. Он привез в Астрахань 62 пуда книг, число которых постепенно увеличивалось выпискою новых книг. Архиеп. Афанасий по своей учености имеет полное право на причисление к первостатейным ученым, тем более что ученость его была не специально только богословская, но многосторонняя. Он в совершенстве знал естественныя науки; специально изучал и отлично знал ботанику, и имел у себя гербарий; знал геологию, на сколько она развита была в его время, и минералогию и собрал у себя громадные минерологические кабинеты; изучал астрономию и занимался астрономическими наблюдениями при помощи хороших телескопов; изучал и знал анатомию, для чего имел анатомические атласы; прекрасно знал математику, даже высшую. Так, будучи ректором Петербургской академии, в сане епископа, он однажды присутствовал на экзамене в одном военно-учебном заведении. Спрошенный воспитанник решал сложную математическую задачу пред ученым собранием, а преподаватель математики только глядел и молчал; вдруг еп. Афанасий озадачил всех ласковым, но резким голосом: «Не так, милый друг!» Это было молниею, заставившею встрепенуться всех, начиная с преподавателя. «Не так, вы допустили ошибку там то и там то» и начал распутывать запутанное. Этот факт был в то время общеизвестен в Петербурге, и с тех пор светские люди провозгласили Афанасия светилом науки и, как говорится, носили его на руках. Следя за новостями науки, он с глубоким интересом следил, по журналам и газетам, за живым движением жизни во всех ея проявлениях — от высших до низших, от решений всемирно-исторических вопросов до прений в наших земствах и волостных правлениях. К сожалению, сей ученейший архипастырь не оставил после себя печатных трудов. Он много писал, но писал преимущественно на книгах, которыя он читал. Не сотни, а тысячи книг, находящихся теперь в библиотеках Петербургской и Казанской академий, Саратовской и Астраханской семинарий, исписаны его собственною рукою на разных языках, особенно же на греческом и латинском. Между прочим он купил eвангелие от Матфея на еврейском языке, переплел оное со вставочными белыми листами и все эти листы исписал переводом, обяснениями, замечаниями, цитатами и т. п., но неизвестно, где теперь находится это евангелие. В Саратове и Астрахани он писал огромныя ученыя изследования, полныя содержания и систематической связности — но писал и сожигал. «Я пишу это для себя», говорил он. Но за то его надписи на книгах составляют богатый, ценный материал для ученых людей. Со временем, может быть, эти надписи послужат темами для кандидатских сочинений студентов академий и таким путем будут приведены в систематический порядок.
В Астрахани преосвящ. Афанасий был встречен с полною торжественностью и произвел на астраханцев самое благоприятное впечатление. Со всеми он был ласков и приветлив. Особенно он нравился астраханцам в богослужении. Когда он служил, то громадный Астраханский собор был полон молящимися. Служение его отличалось особым благоговением, поразительным величием и приятностью. Он любил пение тихое и стройное и щедро награждал певчих, когда они пели особенно удачно; и хор его был прекраснейшим, так что астраханцы ходили его слушать и приглашали его на свадьбы, похороны и в других важных случаях, тем более что архиерейский хор был в то время единственным в Астрахани.
К духовенству преосвящ. Афанасий был снисходителен: не только все невинные находили у него защиту, но нередко и виновные получали милостивое снисхождение и даже оправдание. Речь его иногда дышала строгостью, но почти никогда не шла далее слов. Особенно он покровительствовал молодым и еще неопытным священникам, руководя их своими мудрыми советами, и нередко отечески отводил их от неприятных столкновений с прихожанами, а в нужных случаях оказывал духовным и денежную помощь.
К учебным заведениям он всегда относился сочувственно, но особенным вниманием его пользовались духовно-учебныя заведения, для которых им сделано многое. Преосвященный горячо любил духовную семинарию и часто посещал ее, а на экзаменах просиживал по несколько часов. Особенно он любил бывать на так называемых публичных экзаменах. В те времена в семинариях, по окончании учебнаго года, после частных экзаменов, назначался один день для общаго экзамена ученикам всех классов и по всем предметам семинарскаго курса. На эти экзамены приезжал преосвященный и приглашалась вся местная знать и интеллигенция, почему они и назывались публичными. Для ответов на этих экзаменах назначались лучшие и интереснейшие отделы из изучаемых наук. Дни этих экзаменов были днями триумфа и славы как для учеников, так и для учителей. Преосвященный Афанасий любил сам поговорить на этих публичных собраниях, щедро раскрывая неизсякаемую сокровищницу своих знаний, почему в особенности астраханская знать и интеллигенция и спешили на эти собрания. Преосвященный любил показать астраханских семинаристов и разным заезжим людям науки и просвещения. Так, напр., в приезд помощника попечителя Казанскаго учебнаго округа г. Николича, Преосвященный пригласил в свой дом семинаристов для состязания с гимназистами в знании древних языков. Семинаристы вышли из состязания победителями, так что с одним из побежденных гимназистов сделалось дурно.
Мужское духовное училище в то время помещалось в Горянском ряду, в наемном доме купца Догадина. Помещение было старое, тесное, гряз- ное, к тому же окружено было такою нравственною атмосферою, которая совершенно не соответствовала учебно-воспитательным целям. С одной стороны училища находился так называемый обжорный ряд, где продавались всевозможныя яства для простонародья и голяков; с другой стороны — харчевня, квасная, другая харчевня помещалась в самом здании училища, рядом с ученической столовой. Против училища был кабак, служивший резиденциею разных голяков, спившихся с круга отставных чиновников и других поддонков и отбросков общества. Эта часть города была центром жизни рабочаго и пришлаго люда и всякаго сброда. Ученикам училища невольно приходилось слышать и видеть шум, брань, песни, пляски и т. п. сцены. И средства на содержание учащих и учащихся были весьма скудны. Учителя, напр., получали жалованья от 70 до 125 руб. в год. Единственным удобством для училища можно было считать разве только то, что недалеко, в Горянском ряду, всегда можно было достать сколько угодно березовой каши, которою в прежния времена не скупились угощать учеников. Старанием преосвящ. Афанасия училище переведено было из этого омута в лучшую часть города (где теперь оно находится), в свой собственный дом, и средства на содержание его были увеличены. Дом для училища был куплен на средства, пожертвованныя монастырями и другими учреждениями и лицами, который с перваго же разу оказался гораздо удобнее и поместительнее прежняго. Вскоре же в нем сделаны некоторыя приспособления и пристройки. С течением времени разширяясь и украшаясь все более и более, помещение духов. училища в настоящее время представляется вполне удобным и благоустроенным, хотя со вне, с фасада, и не кажется таковым. В 1863 г. преосвящ. Афанасий исхлопотал у Св. Синода в награду учителям 350 руб., такая же сумма была прислана и в следующем году. Но главный источник, на который улучшалось училище, был местный. Он состоял в возвышении продажной цены церковных свечей. Кроме того попечительство о бедных духовнаго звания обязалось жертвовать ежегодно по 180 руб. в год; собор пожертвовал 5% билет в 1000 руб; были приглашены к пожертвованиям apxиepeйcкoe экономическое управление и монастыри. Таким образом духовное училище получило прочное и достаточное обезпечение, из котораго, кроме улучшения училища вообще, производилось и улучшение жалованья учащим.
До преосвященнаго Афанасия в Астрахани не было училища для образования девиц духовнаго звания. Озабочиваясь открытием таковаго училища, преосвященный составил особый комитет, к участию в делах котораго приглашались и другия лица из городскаго духовенства, а 9 сентября 1864 г. все священники г. Астрахани были собраны в дом преосвященнаго для суждения об открытии училища в доме купца Никифорова. Решено было купить этот дом и произвести в нем приспособления и и поправки. Все это было сделано на пожертвования от разных учреждений и лиц. Самым крупным жертвователем был Спасо-Преображенский монастырь, пожертвовший 19,200 руб. Всего же ко дню открытия училища собрано было комитетом 34774 руб., из которых 12000 было уплачено за дом, а остальная сумма зачислена в основной фонд. Училище открыто было 16 октября 1866 г., при большем стечении народа. На первый раз принято было в училище 19 воспитанниц, из которых 6 были зачислены в среднее отделение. На содержание училища, по влиянию преосвященнаго Афанасия, монастыри ежегодно жертвовали почтенныя суммы, а Спасо-Преображенский монастырь, кроме того, еще единовременно пожертвовал 7000 руб. На тот же предмет причты церквей дали обязательство ежегодно вносить посильную сумму. Сам преосвященный пожертвовал 14 выигрышных билетов, чтобы на проценты с них содержались стипендиатки из круглых сирот. Кроме того он щедро снабжал училище учебными книгами и другими необходимыми вещами. Основавши училище, преосвященный не переставал всячески заботиться о нем. Часто посещая училище, особенно на первое время, он подолгу проводил в нем время, беседовал с начальницею училища и воспитательницами относительно лучшей постановки учебно-воспитательнаго дела; беседовал также и с воспитанницами, наставляя их своими кроткими и мудрыми советами. Зa труды и заботы преосвящ. Афанасия, как о подчиненных ему учреждениях и лицах, так и о всей Астраханской пастве вообще, ему выражена была от всех особая признательность. 20 октября 1874 г., когда преосвященный жил уже на покое в Иoaнно-Предтеченском монастыре, предположено было устроить юбилейное торжество по случаю исполнения 50 лет со времени его служебной деятельности. Хотя он отклонил от себя эту честь, но его все-таки почтили, как могли: духовенство учредило стипендию его имени в женском духов. училище; а городская дума — две стипендии: одну в мужском, а другую в женском духовных училищах; сeминapия и духовное училище преподнесли ему приветственные, благодарственные адресы. Какой то сельский пономарь прислал ему в день юбилея стихи, в которых, между прочим, сказано следующее:
Вся жизнь твоя безпрерывно
Была другим посвящена,
И вся она с любовью дивной
Науке в жертву отдана.
***
Всегда с приветливой улыбкой
Ты брата меньшаго встречал.
Преткнется-ль в жизни кто ошибкой,
Тебя-ль обидит, ты прощал….
***
И ныне тот же перед нами,
Хоть белизной украшен ты,
С твоими мудрыми речами
И с лаской полной теплоты….
Почти во все время своего служения на Астраханской кафедре преосвящ. Афанасий страдал накожными болезнями, в роде астраханс. взвара, неподдающимися никакому лечению. Кроме влияния астрахан. климата, эта болезнь развилась и поддерживалась усидчивыми его келейными занятиями. Утомленный, наконец, делами и отвлекаемый ими от своего любимейшаго дела — занятий науками, он уволился на покой, в Астраханский Иоанно-Предтеченский монастырь. Здесь он окончательно погрузился в книги и работу мысли, чуждаясь совершенно житейских треволнений, на которыя он и ранее «смотрел с высоты золотой решетки Исаакиевскаго собора, с птичьяго полета», как сказал архиеп. Херсон. Никонор, «откуда самый Петербург кажется таким ограниченным, таким маленьким, а кишащия по его площадям и улицам величия мира сего являются не более, как кишащими по муравейнику муравьями». «Когда я беседую с этими вот величиями миpа», говорил преосв. Афанасий, указывая на свои фолианты и книги, «с этими мудрецами всех веков, я все в миpе забываю…. Mне ничего не нужно, кроме этого высшаго в мире общества». Живя на покое в Иоанно-Предтеченском монастыре, он большею частью проводил время в строгом уединении. Бывали, говорят, случаи, что его по целым неделям и даже месяцам не видал никто из монашеской братии. По временам он выходил на прогулку за монастырь и тут наделял казачебугоринских мальчиков книжками за удачные ответы по Закону Божию. По смерти архиеп. Афанасия не осталось никакого имущества, кроме громадной библиотеки, собрания разнаго рода атласов, картин, кабинетов и тому подобных научных сокровищ. Все свои средства он употреблял на пpиoбретение книг и вышеозначенных сокровищ и на благотворение, которое он совершал и явно, и тайно, чрез посредство других лиц. Библиотеку он завещал Иоанно-Предтеченскому монастырю, но преосвящен. Хрисанф убедил настоятеля монастыря и братию пожертвовать часть книг в Казанскую духовную академию, часть в Астраханскую духов. семинарию, часть в духовное училище.
В бытность сего преосвященнаго на Астраханской кафедре, 1 августа 1858 г., в Астрахани произошел страшный пожар, который продолжался 6 дней. Пожар начался на лесных пристанях, которыя находились на берегу Волги, на месте нынешних пароходных пристаней, на Селении. Пламя пожара распространилось на дома, расположенные по Волге, и перешло на р. Волгу. Огонь объял баржи и суда, стоявшия во множестве на Волге, нагруженныя лесными товарами, маслом, смолою и другими легковоспламеняющимися материалами. Горевшия суда, плывя вниз по Волге, зажигали другия суда, пристани, дома, сложенные на берегах материалы, и истребляли все на целые десятки верст, до села Чаган и далее. Ужас был повсеместный. Не имея возможности прекратить столь страшный пожар человеческими средствами, астраханцы и окрестные жители обратились с молитвою к Богу. Священники выходили из храмов с иконами для молебствия по улицам. Сам преосвящ. Aфaнacий с крестным ходом обходил кремль при колокольном звоне. После пожара, по почину владыки, стали отовсюду собираться пожертвования погорельцам, a светские люди устрояли в пользу их спектакли и вечера.